Перейти к основному содержанию
Основная навигация
Люди
Места
Истории
Спецпроекты
О нас
Стать автором
tg
ig
yt
Истории
«Чтобы не наказать, но поднять». Чем жила еврейская община в Дербенте до нынешней израильско-палестинской войны
Вдумчивый фоторепортаж Дмитрия Ермакова из Дербента — города, который ассоциируется с чем угодно, но не с крепкой еврейской общиной.
фотография
Дагестан
Самосожжение из-за увольнения и граффити в МГУ: как протестовали при Хрущеве и Брежневе
Порезать портрет Хрущева? Написать на снегу «Долой Советы»? Все это делали вовсе не известные диссидентки и диссиденты. Рассказываем о том, как и где «простые» советские граждане выражали свое недовольство.
повседневность
поздний социализм
Капиталистический романтизм: свобода, которая закончилась
Татар бозар, мордовский ампир или ханты-мансийское чумовое зодчество? Даниил Веретенников рассказывает о лихой архитектуре девяностых и нулевых во всем ее региональном многообразии.
регионализмы
девяностые и нулевые
Память под колпаком государства: школа №1 в Беслане
Почти 20 лет прошло после ужасающего теракта в Беслане. Мы попытались разобраться, как менялась память о трагедии за эти годы и почему так сложно примирить разные версии событий, если правда о трагедии не была сказана публично.
сложное прошлое
культура памяти
Колыма: край, река и трасса
Почему Колыма стала синонимом сталинских лагерей? Как советское руководство использовало труд заключенных? История региона от первых слухов о залежах золота до закрытия последних лагерных поселений.
ГУЛАГ
сложное прошлое
За что в Магадане невзлюбили Юрия Дудя*? Местные жители защищают свое прошлое
Историки и журналисты создали мрачный образ Колымы — холодного края со страшным лагерным прошлым. Но что думают об этом местные жители, которые хотят строить здесь свое будущее? (*Объявлен в России иноагентом)
Колыма
культура памяти
