«Наше», чужое и ничье Средневековье в Выборге

Туристы любят Средневековье. Готические башни, рыцарские турниры, загадочные рукописи в наши дни стали частью современной глобальной культуры — благодаря фэнтези, кинофильмам, мультфильмам, сериалам и видеоиграм. Эти образы лишены привязок к конкретным городам и памятникам, которые их вдохновляли. Так, Диснейленд — апогей глобального воображаемого Средневековья — создавался как утопичное, ничейное и потому «безопасное место» для детей, искомое после ужасов Второй Мировой войны.

Но даже при самом беглом взгляде на образ Средневековья в массовой культуре нельзя не заметить, что его элементы кровно связаны с локальными и национальными идентичностями. Дело в том, что XIX век, когда европейские историки, писатели, композиторы стали активно обращаться к средневековой истории, был эпохой национализмов. Интеллектуалы того времени видели в Средних веках исток народной культуры и национальной истории, и потому Средневековье не могло быть «ничьим». За знаковые фигуры прошлого шли нешуточные бои — например, был ли Карл Великий немцем или французом? Архитектурное средневековое наследие заново открывалось, реставрировалось и достраивалось как воплощение национального духа: парижский Нотр-Дам — французского, Кельнский собор — немецкого.

В наши дни «националистическая» и «глобальная» версии Средневековья сосуществуют, смешиваясь и в речах политиков, и перед взором туристов. Яркий и любимый исследователями пример — хорватский Дубровник. В историческом центре этого средневекового города (в списке всемирного наследия ЮНЕСКО с 1979 года!) проходили съемки «Игры престолов». Из-за этого многочисленные туристы, проходя мимо одних и тех же зданий, «видят» разное: кто-то — Дворец дожей и память о Венецианской республике, кто-то — Красный замок и Вестерос. Но результат таких смешений и наложений каждый раз уникален, ведь национальное и глобальное Средневековье по-разному используется, воссоздается и «обживается» в локальных условиях. Такое творческое использование и распространение средневековых образов в культуре и политике исследователи называют медиевализмом.

Мы поговорим о самом известном российском примере «воображаемого Средневековья» — Выборге. Этот небольшой город в Ленинградской области почти на границе с Финляндией был основан в конце XIII века и несколько раз переходил из рук в руки, а с 1945 года находился в составе СССР и затем России. На протяжении столетий шведская, немецкая, финская, российская культуры сосуществовали и сталкивались здесь друг с другом, а в XX веке население Выборга насильственно несколько раз полностью менялось. Всё это делало особенно значимыми истории о бесконечно далеком, но относительно безопасном прошлом города. Они оживляли и наделяли смыслом знаковые средневековые памятники города, несмотря на то, что многие из них были сильно перестроены в XVIII–XX веках.

Реальное и воображаемое Средневековье в советском Выборге

По окончании Второй мировой войны Выборг, до того принадлежавший Финляндии, оказался в составе СССР. Новым властям было важно предложить новую идентичность для жителей города, и уже в конце 1940-х годов в публичных лекциях местных краеведов и их публикациях в местной прессе появился образ «русского города Выборга».

В 1970 году в Выборгском замке — главной средневековой достопримечательности города — открыли краеведческий музей. Его ключевыми экспозициями стали история революционной борьбы (прежде всего, посещение города Владимиром Лениным во время революции 1905–1907 годов и накануне Октябрьской революции 1917 года), а также Великая Отечественная война и промышленное преобразование города при советской власти. Тем не менее, Средневековье, хотя и не было магистральной темой, присутствовало в рассказах экскурсоводов, которые во многом были основаны на финской литературе межвоенного времени.

Иногда средневековая история Выборга фигурировала в так называемых ностальгических турах, которые начали организовывать в СССР для жителей Финляндии в 1970-е годы и особенно в перестройку. Официально их программа была посвящена достижениям социалистического строя в городе, в меньшей степени — его истории. Но для финских гостей важнее было увидеть когда-то второй по величине город их страны, а для многих — свои бывшие, навсегда оставленные дома. Такие поездки стали важным источником дохода для местной экономики, особенно в период общего кризиса и упадка 1990-х годов. Лишь в 2000-е популярность подобных путешествий стала сходить на нет.

К началу 2000-х годов многие исторические здания Выборга находились в аварийном состоянии. Местные краеведы и активисты пытались получить охранный статус для исторической части города, чтобы противостоять агрессивной политике застройщиков и привлечь инвесторов к реставрации. Для этого они обратились к его средневековому прошлому. Благодаря активистам многие постройки, включая Выборгский замок, удалось сохранить, однако городу требовалась более масштабная реконструкция — качественная реставрация и ремонт большей части зданий исторического центра. Наконец, с конца 2000-х годов, на фоне роста внутреннего туризма в России образы Средневековья привлекли внимание местных бизнесменов и администрации и стали превращаться в новый городской бренд. Однако этот процесс шел медленно, и радикально ситуация начала меняться только в середине 2010-х.

Брендирование Выборга как средневекового города

В 2015 году Всемирный фонд памятников (WMF) включил Выборг в список 50 объектов истории и культуры, находящихся под угрозой уничтожения. Летом 2016 года эксперты Международного совета по сохранению памятников и достопримечательных мест (ICOMOS) стали бить тревогу: эксперты заявили, что исторический облик города постепенно уничтожается из-за ветхого состояния зданий. Это послужило толчком для трансформации культурной политики в Выборге — процесса не быстрого и не бесконфликтного, но положившего начало серьезным изменениям в образе города.

Первым таким изменением стала реорганизация Выборгского краеведческого музея. Он был расширен, кроме замка в его состав включили другие средневековые постройки, присвоив комплексу статус музея-заповедника. Большую роль в этом процессе сыграли выборгские краеведы, многие из которых были и остаются связанными с работой краеведческого кружка, появившегося еще в 1980-е годы в Выборгском замке. В реорганизации музея также активно участвовали местные реконструкторы, тесно связанные с краеведческим сообществом. Ребрендинг подчеркивал средневековое наследие города — достаточно взглянуть на обновленный логотип музея.

Новый директор Валентин Белоусов, сам участник реконструкторского движения, отмечает: «У нас здесь средневековый замок. Люди сюда приходят прежде всего за Средневековьем. Приходят и видят краеведческий музей. В этом конфликтность ситуации... Наша задача сейчас — трансформировать схему „музей в замке“ в схему „замок-музей“».

Средневековье также подарило музейным работникам возможности для создания новых пространств и привлечения аудитории с помощью интерактивных форматов. Так, частью Выборгского музея стал Рыцарский дом, разместившийся в отреставрированном здании костела святого Гиацинта, памятнике XVI–XVII веков. Здесь посетителям предлагают универсальный набор «развлечений»: выставка западноевропейских рыцарских доспехов и оружия, «подземелье» с интерактивной экспозицией о средневековых пытках и набор стилизованных костюмов для примерки и фотографий.

Вячеслав Никонов, создатель и директор Рыцарского дома, в интервью отмечает, что начал интересоваться Средневековьем и заниматься реконструкцией в начале 2000-х после посещения фестиваля «Рыцарские сезоны» в Выборге: «Мы не стремились к идеальной реконструкции. Вот сумка, которая напоминает средневековую; обувь, которая напоминает средневековую; ремни, которые напоминают средневековые и т.д. <...> Начали мы с лучного тира. И после успеха мы поговорили с директором замка, получили там небольшую комнату в 2004 году, украсили ее топорами, шлемами, луками. И начали продавать людям историю через разговор. Рядом были залы [краеведческого музея] с другой историей, где сидели бабушки, протирали пыль и говорили „руками не трогать“. А мы разговаривали с людьми».

Магистральным направлением работы музея стала организация фестивалей исторической реконструкции, которые фокусируются прежде всего на европейском Средневековье. Это отличает Выборг от других древних городов, работающих с русским Средневековьем, вроде Великого Новгорода или Пскова. Глобализированность европейского Средневековья, его условные и утрированные образы, как кажется, позволяют организаторам охватить широкий набор тем — и рыцарские турниры, и военную реконструкцию, и ремесленные ярмарки, и музыкальные карнавалы, — но при этом сохранять определенную свободу в выборе формата и содержания мероприятий.

В то же время широта и размытость рамок европейского Средневековья позволяет вписать в программу мероприятий и «государственный запрос». Так, в 2022 году, когда отмечалось 350 лет со дня рождения Петра I, темой фестиваля реконструкции «Выборгские маневры» стала военная и гражданская культура города в XVII–XVIII веках — времени, когда шведский форпост был захвачен Петром и вошел в состав российского государства. Разноплановость, заданная практиками «глобального медиевализма», становится, по выражению организаторов, «уникальной „фишкой“» мероприятия «Петровский фестиваль. Выборгский рубеж», посвященного тому же времени и прошедшего в 2024 году. Упоминая, среди прочего, важность той эпохи как «важнейшего этапа русско-шведского противостояния за обладание Выборгом и окружающими его территориями», организаторы прежде всего приглашают гостей «очутиться в атмосфере русского барокко».

Брендирование Выборга как средневекового города способствовало созданию новых туристических ниш, ранее здесь не представленных. При этом в ход идут все те же утрированные образы европейского Средневековья, нередко восходящие к краеведческим практикам и легендам, появившимся в 1980–2000-е годы. Ярким примером может послужить кухня, которая часто становится объектом медиевального воображения. С недавнего времени местным брендом стал крендель, популярный в XIX веке, но потом забытый. Однако при его воссоздании рестораторы и держатели сувенирных лавок любят обращаться к легенде, согласно которой выборгский крендель был придуман монахами-францисканцами в XIV веке. Дарья Макаровская, директор популярного ресторана «Таверна» и кафе «Фабрика кренделей», была участницей краеведческого кружка при Выборгском замке в 1990-е годы и позже стала работать в туристической сфере. Она вспоминает: 

«Потом прошло время, мы поняли, что... становится больше агентств, которые занимаются деятельностью похожей... И мы освоили еще одну нишу — мы открыли „Лавку вкусностей“... И стали придумывать легенды именно на гастрономическую тему. <...> выборгский крендель — это наша территориальная достопримечательность».

Наконец, медиевальный ребрендинг влияет и на уже существующие в городе культурные площадки — прежде всего, музыкальные фестивали. Наиболее значимый из них — фестиваль «Майское дерево», который проходит с 1998 года на территории Выборгского замка. По аналогии с европейскими весенними фестивалями, празднующими наступающее лето, «Майское дерево» представляет собой костюмированный карнавал: выступления местных и петербургских фолк-рок групп, актеров и акробатов. И если ранее этот фестиваль был единственным мероприятием в городе, затрагивающим тему фэнтезийного Средневековья и привлекавший преимущественно поклонников Толкина, то сегодня это большое культурное событие, ориентированное на разные музыкальные стили: от фолк-рока до исторически-информированного исполнительства. Однако изначальная идея карнавала сохраняется и подпитывается образами глобального Средневековья, доступными каждому. Вот что говорит Александр Двинских, музыкант выборгской фолк-рок группы DarkRiver и один из программных директоров фестиваля: «Я вообще хотел бы, чтобы такие праздники, как „Майское дерево“, стали общегородскими. Или чтобы появился какой-то день, когда каждый год горожане будут устраивать карнавал — надевать средневековый костюм и приходить в Замок».

Во многом благодаря образам средневекового города в Выборге в последние годы стабильно растет количество туристов. Эти образы, обращенные к европейскому Средневековью, предлагают усредненный и глобализированный набор сюжетов и развлечений, лишенных национальных особенностей. Ориентированные на кино, телесериалы и видеоигры, они интересны и понятны большинству гостей. Как отмечает Елена Скрябина, руководительница сувенирного магазина «Лавки рыжей лапки» и экскурсионного бюро «Визит-Выборг»: 

«считается, что это период романтики... Там чудные наряды и мужчины, мужчина поклоняется женщине, рыцарские бои. Мужчины все такие мужественные, женщины все такие женственные. 95% запросов [туристов] — это именно средневековый Выборг».

Тем не менее, при широком разнообразии туристических программ о Средневековье, которые предлагает Выборг, остается место для разговора о непростом прошлом. Гиды отмечают: невозможно водить туристов и не рассказывать о финской межвоенной архитектуре, многочисленных расстрелах и вынужденном переселении жителей. В экскурсиях и программах Выборгского музея-заповедника регулярно подчеркивается, что город является местом пересечения разных культур — шведской, финской, русской и немецкой. Эти истории присутствуют и в городском пространстве, хотя и уступают хорошо узнаваемым, глобализированным и политически «безобидным» образам рыцарей и прекрасных дам. Таким образом, не стоит думать, что Средневековье для Выборга — это путь к исторической амнезии. В первую очередь это возможность для создания своей уникальной локальной идентичности и развития.