Сергей Коненков: «Роден» из Смоленской губернии

Наш сегодняшний герой – замечательный скульптор Сергей Коненков (1874-1971). Он родился в крестьянской семье в селе Караковичи Смоленской губернии, учился и работал в Москве. К концу 1900-х годов Коненков был уже достаточно известен в художественной среде, в 1916 году он вошел в Императорскую Академию художеств. Революцию скульптор встретил с энтузиазмом, однако через несколько лет эмигрировал в США. 

В конце 1930-х годов художник начинает оформлять документы, чтобы вернуться в СССР. Этим планам было суждено осуществиться только после войны. 12 декабря 1945 на Ярославский вокзал прибыл поезд Владивосток-Москва. Художника и его супругу Маргариту встречали Игорь Грабарь, Петр Кончаловский, Алексей Щусев. Скульптору к тому моменту исполнилось 72 года: встречавшим казалось, что Коненков протянет нить времен, в тот день они отдавали дань почтения великому прошлому русского искусства. Однако для Коненкова начинался новый этап: впереди была четверть века усердной работы. В Америке скульптор оставил большинство своих работ, поэтому в первые годы по возвращении он занялся кропотливым воспроизведением своего раннего творчества. 

В 1947 году Сергей Коненков отправился в родную деревню Караковичи, в которой не был с 1916 года. Пейзаж Смоленщины изменился во время войны до неузнаваемости, не было больше Караковичей, как не было в живых и большинства местных жителей. Всю свою долгую жизнь художник с теплом вспоминал детские годы в Смоленщине, а в конце 1960-х годов передал часть своих работ в Смоленск. 

Я никогда не стал бы художником-скульптором, если бы с детства не полюбились мне шум леса, журчание родников и душевные русские народные сказки и песни

Разнообразное и многогранное творчество Сергея Коненкова еще только предстоит осмыслить. Он часто отталкивает любителей искусства своей лояльностью советскому режиму, иногда даже ассоциируется с нелюбимым ныне соцреализмом. Однако Коненков был одним из тех, кто соединил своей жизнью модернисткое искусство начала XX века со схожими течениями второй половины столетия.   

Пытаясь реформировать искусство традиционной скульптуры, Коненков одним из первых среди профессиональных художников обратился к дереву – несомненно, этот материал гораздо лучше мрамора подходил для изображения духов природы, славянских божеств и коренастых русских крестьян, которых любил изображать Коненков. Скульптор предпочитал работать с цельным стволом, не навязывая дереву свое видение, но словно высвобождая затаенную в нем живую материю.   

Лесное царство, в окружении которого прошли мое детство и юность, поманило меня, и я почувствовал в себе возможность видеть невидимое. Фантастический мир был для меня очень реальным.